Самое решительное сопротивление, по мнению итальянских дипломатов, было оказано крестьянами. Наибольшее распространение получили уход с прежних земельных участков и отказ вступать в колхозы, полностью контролируемые государством. Эта позиция крестьян позволила заместителю консула в Новороссийске Л.Сиркана поставить под сомнение мысль о безработице в России. Он предложил другую формулировку: «незадействованность рабочей силы», которую, как он считал, необходимо было рассматривать «как одно из проявлений недовольства и пассивного сопротивления населения, а не как нехватку рабочих мест как таковую».
Среди «русских бумаг» встречаются и доклады об убийствах чиновников и коммунистических пропагандистов, отправлявшихся в деревню с целью убедить сельских жителей в необходимости выполнять спущенные сверху планы по сбору урожая. «По слухам, крестьяне этих регионов (Черноземье и Воронеж), в прошлом зажиточные, а сейчас страдающие от голода, убили руководителей местных партячеек и приступили к переделу земельных наделов. Это явление было типичным для всех крестьянских бунтов в России с древнейших времен».
Помимо традиционных форм протеста, характерных для рабочего класса, советские рабочие прибегали и к организации беспорядков. Так, в 1932 году Аттолико сообщал в Рим о «кровавых происшествиях», имевших место в промышленном текстильном районе Иваново-Вознесенска. Сокращение хлебного пайка при «отсутствии других средств к существованию усилило возмущение рабочих, которые, оставив свои рабочие места на фабриках, захватили зерновые хранилища». Усиливающийся страх перед силами правопорядка привел к тому, что выражение недовольства среди рабочих начало принимать завуалированные формы и проявлялось в частных беседах. Возвращаясь с работы в ночных поездах, рабочие выговаривались друг другу, жаловались на тяжелые условия жизни: «Как только поезд отъезжает со станции, в целях экономии топлива в вагонах выключается свет. В темноте все начинают жаловаться на условия, в которых они вынуждены жить, несмотря на многочасовой изнурительный труд».
Все эти выражения недовольства и очевидное отсутствие консенсуса среди широких масс населения в отношении советского режима давали основания итальянским представителям предполагать неминуемость гражданской войны или, как минимум, ожидание советским народом иностранной интервенции в надежде на освобождение с его помощью от большевистской власти. Итальянские дипломаты не ожидали поддержки режима в случае начала войны даже со стороны рабочих: «В рабочих массах растёт недовольство. В них взрастили надежду на лучшее будущее. Сегодня же они отдают себе отчёт в том, что время идёт, а условия их жизни становятся день ото дня всё хуже и хуже. Теперь они уже знают, что власти их обманывают, когда заявляют о плохих условиях жизни рабочих за границей. Они также не перестают повторять, что во времена царя жилось лучше. Во многих случаях они открыто заявляют, что, если правительство вступит в войну, то они наотрез откажутся воевать».
В 1932 году Аттолико передавал сведения, полученные им от своего соотечественника, проживавшего в Сибири с 1901 года «В последнее время население Сибири взбудоражено мыслью о скором крахе большевизма. Конец режиму положит война. Здесь также надеются, что японцы помогут в создании нового государства в Сибири, которое будет включать в себя территорию от Владивостока до Байкала».
Тем не менее, несмотря на все приведённые примеры недовольства, многие итальянские наблюдатели соглашались с мыслью о том, что ни одно из подобных проявлений недовольства против советского режима не представляло для него серьёзной опасности. В 1926 году католический священник Д’Эрбиньи, прибывший в СССР с секретной миссией и имевший возможность тайно посетить различные советские города, по возвращении в Италию адресовал свой доклад в МИД: «Экономическая и финансовая ситуация всё больше ухудшается и, кажется, оставляет мало надежд на восстановление. Однако здесь не ждут новой революции, а скорее опасаются за начало внутренней борьбы на местах».

Ситуация во многом изменилась в 1930-е. Однако перемены коснулись не степени надёжности режима, а причин его внутренней стабильности. Через капитана итальянского торгового судна, совершившего рейс в СССР, до посла Италии в Париже Мандзони дошли сведения от жителя СССР, описавшего катастрофическое положение советского населения: «В целом бедность среди населения растёт, так как все богатства присваиваются правительством с целью его превращения в настоящие деньги: всё продаётся для покупки валюты (для Торгсина). Народ месяцами остается без чая, масла, сахара, мяса. Смерть людей никого не волнует. Реакции населения на такое положение не существует и нет даже слабого намека на неё. Несмотря ни на что, в стране сохраняется спокойствие. Кажется, будто страх лишает русский народ возможности проявить минимальный протест, а привычка страдать облегчает само страдание».
Таким образом, среди итальянских дипломатов сформировалось мнение о распространённом в советском обществе недовольстве существующей властью, и даже в тех его слоях, которые должны были бы пользоваться всеми привилегиями победителей революции. Тем не менее, как среди рабочих, так и среди сельских жителей проявлялось критическое отношение к политике советского правительства, которое находило своё выражение в волнениях, забастовках, убийствах партийных деятелей и других антисоветских действиях. Несмотря на многочисленные протесты, положение советской власти, по мнению итальянских представителей, оставалось прочным и надёжным благодаря непрерывной работе спецслужб (ГПУ-ОГПУ-НКВД), а также установившейся атмосфере страха, доносительства и морально-психологической подавленности, характеризующей общественные настроения в сталинскую предвоенную эпоху. Во многом такое положение вещей итальянцы объясняли и особенностями менталитета русского народа.

Русский менталитет

Исполняя в СССР дипломатические обязанности, итальянские представители интересовались не только политическими и экономическими аспектами жизни страны, но и её народом, особенностями его самосознания. Помимо попыток дать определение национальному русскому характеру, итальянские дипломаты старались ответить на избитые вечные вопросы о самобытности русского человека: Россия является частью западной или восточной культуры? Почему революция произошла именно в России? Умеют ли русские работать?Все без исключения итальянцы подчеркивали в русских особенность национального характера: терпение, или смирение.
Уго Оттоленги, вернувшийся из своего путешествия в СССР в 1929 году, писал в своём докладе в МИД Италии: «Все настолько привыкли стоять в очередях для покупки товаров первой необходимости, что встают в очередь даже при входе в кинотеатр. Фольклорные игры для детей и взрослых также несут на себе отпечаток жёсткой дисциплины. Человек латинского происхождения иногда с трудом может поверить в то, что им самим весело в них играть. Уличные очистительные машины могут облить водой пешеходов, но мне ни разу не приходилось наблюдать возмущение обрызганных людей».
Та же кротость и смирение были замечены итальянскими дипломатами в разгар голода на Украине и на Северном Кавказе: «Мой осведомитель во время всего своего длительного путешествия не заметил в страдающих людях ни намёка на злобу и обиду: повсюду царил дух кроткого смирения перед неизбежным. Они говорят о своей близкой смерти, как о чём-то, что их напрямую не касается». Хотя Черрути и называл советского крестьянина «спокойным увальнем» (fanciullone pacifico), тем не менее, он полагал, что «и у него есть свой предел, и сложность в том и состоит, чтобы понять, когда он наступит».

Ещё одной чертой русского народа, в определении которой сходились все итальянские дипломаты, была апатия и безразличие. «Вялый по своей природе», этот народ, как считал Черрути, никогда не сможет «реализовать в жизнь социалистическую теорию. Самый пассивный, апатичный и потому легко управляемый народ, который можно только вообразить. Медлительный», безвольный и доведённый до животного состояния лишениями и причинённой ему болью». Прожив три года в СССР, Аттолико пришёл к заключению о том, что «женщины являются самым активным элементом этой бессильной нации».

От темпераментных итальянских наблюдателей не могла укрыться грусть, свойственная, по их мнению, всем славянским народам. В своём докладе об организации празднований по случаю юбилея Октябрьской революции сотрудник информационного отдела итальянского МИД Берардис в почти поэтической форме описал характерный для русских фатализм: «В иной форме проявляются простота и покорность русского народа, ещё окончательно не сломленного пережитыми страданиями. Охваченный молодецким желанием забыться в песнях, музыке и развлечениях, он пытается сбросить свою славянскую грусть, навеянную тоскливым бытом, наполненным гнётом и притеснениями».
Пессимизм также был одной из черт психологического портрета русского человека. Вице-консул в Новороссийске докладывал о «привычном психозе, распространённом в массах советского населения. Будучи по своей природе пессимистичными, русские сами себе желают страшных бедствий в надежде, что они приведут к изменению сложившейся ситуации». Благодаря всё тому же славянскому фатализму, по мнению дипломата Сиркана, крестьяне со смирением и спокойствием относились к смерти: «Крестьянин, заранее зная, что его приговорят к высшей мере наказания, с роковой невозмутимостью ожидает своей очереди. Подспорьем в этом ему служит дряблость и пассивность славянского менталитета. Разуверить его не удаётся ни кнутом, ни пряником».
Все дипломатические представители сходились во мнении о том, что Россия была «глубоко азиатской» страной. Первым на этот счёт высказался Мандзони, введя в оборот выражение «жить по-русски» и дав ему следующее определение: «жить по-русски означает жить в достойном смирении. В этом есть что-то восточное, даже азиатское». Также итальянские дипломаты говорили о «тайном присутствии кочевого духа в русском народе».

Безынициативность русских была подмечена и Аттолико, не оставившим без комментария эпизод с умершим на пятидесятиградусном морозе домашним скотом: «Если бы этот народ обладал хоть крупицей инициативы, то давно бы уже выстроил деревянные загоны, благо древесины русским не занимать». Безжалостной критике подвергли русских рабочих и два итальянских технических специалиста, дав «местному работнику оценку, ставшую к тому времени уже общепризнанной: медлительность, отсутствие интуитивного мышления, грубость ручной и умственной работы. Нам не удалось привить знания и умения рабочему коллективу, как мы рассчитывали. В Италии такую бригаду мы готовим за пару недель».
В конечном итоге всё это заставило итальянских дипломатов задаться вопросом о потенциале русского народа к совершению революции. Многие из них в растерянности не могли понять, как народ, отмеченный подобными национальными чертами, мог решиться на такой кардинальный шаг. Бардуцци же ответил на этот вопрос, взглянув на него в другом ракурсе: «Очевидно, что если бы русский народ был умнее и обладал бы большей силой воли, коммунизм был бы низвергнут уже давным давно».

Выводы: свергнуть сталинизм может только иностранная интервенция.Итальянцы отмечали ещё одну черту русского народа: миролюбие. «Проникнутая насилием русская история сформировала национальный тип русского человека, привыкшего терпеть произвол стоящей над ним власти. При этом русские не оказывают ей никакого сопротивления в попытках защитить свои интересы». Это смирение привело итальянцев к двум основным выводам. Первый касался неспособности русских свергнуть советский режим самостоятельно, что предопределило необходимость внешнего воздействия для решения внутренней ситуации в стране. Второй вывод заключался в миролюбивом национальном характере русских, которые никогда бы не вступили в войну сами из-за врождённого отсутствия воинственного духа и безусловного принятия существующего политического режима. Подобная позиция русских объяснялась психологической апатией, политическим слабоволием и обыкновенным страхом за собственную жизнь и за жизнь близких.

(Цитаты: Ольга Дубровина, «СССР в донесениях итальянских дипломатов, 1924-1941», Вестник МГИМО, №3, 2016)

Источник

Как питались заключённые немецких концлагерей

Вопреки распространённому мнению, что нацистские концлагеря были фабриками смерти, документы показывают, что немцы понимали значимость достаточного питания заключённых – так как на их труде держались важные сегменты экономики. Например, в начале 1940-х их рацион состоял из 2,8 кг хлеба и 5 кг картошки в неделю, из 400 гр мяса, джема, творога, маргарина и т.д. В 1943-м узникам даже стали платить зарплату, которые они могли отоваривать в лавках. В этом же году Красный Крест начал массовую поставку пайков, состоявших из гуляша, супов, бульонных кубиков, сахара, сигарет и т.д. Однако и полного лагерного рациона, и посылок Красного Креста были лишены советские узники, евреи и цыгане – вот для них концлагеря и стали фабриками смерти.

С возникновения первых концлагерей в 1933 году и примерно до 1938 года их главной функцией было «перевоспитание» заключённых. С началом же военных действий выяснилось, что в Германии не хватает рабочих рук, и концлагеря с 1939-го и особенно – с конца 1941 года – становятся «хозрасчётными предприятиями». Главным показателем для управляющей ими «компании СС» становится прибыль. Заключённые теперь работают в сельском хозяйстве, производстве военной и гражданской продукции, их сдают в аренду частным предприятиям. Но чтобы эффективно работать, узник концлагеря должен хорошо питаться. Их рацион в это время (1939-43 годы) лишь немногим уступает рациону вермахта или гражданских лиц на воле.

Положение в худшую сторону (и значительно) начинает меняться в 1944 году – вместе с общим коллапсом немецкой экономики. Еды не хватает даже вермахту, и на заключённых начинают экономить, а при крахе Германии в конце 1944-го многие категории узников вовсе перестают кормить. В это время возрастает роль Красного Креста, обеспечивавшего пайками в основном узников из стран Западной Европы. Ну и, безусловно, на полноценное питание весь срок существования концлагерей не могли рассчитывать евреи и цыгане, подлежавшие уничтожению. О том, как обстояло с питанием в немецких концлагерях рассказывается в книге Станислава Аристова «Повседневная жизнь нацистских концентрационных лагерей» («Молодая гвардия», 2017). В ознакомительных целях мы приводим отрывки из этой книги.

«Официальный рацион узников концлагерей на неделю состоял: 400 грамм мяса или мясных продуктов (чаще всего давали колбасу), 200 грамм жиров в виде маргарина или сала, 100 грамм творога или 50 грамм сыра, 2740 грамм хлеба, 80 грамм сахара, 100 грамм мармелада, 150 грамм крупы, 225 грамм муки, 84 грамм заменителя кофе. Самым потребляемым продуктом был картофель – 5 кг в неделю.
Заключённые, работавшие на физически тяжёлых работах, в ночную смену или свыше 9 часов в день получали увеличенный продовольственный паёк.

Весной 1944 года произошло значительное уменьшение рациона. Например, вместо 5 кг картофеля в неделю стали давать только 2,8 кг, а неработающим – только 1,05 кг.

Ситуация осложнялась тем, что в лагерном самоуправлении преобладали криминальные и политические заключённые, и они часто обирали слабых («доходяг») в пользу себя и своих товарищей. Так что самые слабые и стоящие на самой низкой ступени лагерной иерархии никогда не получали того рациона, который им был положен.

Осознание важности труда заключенных концлагеря труда на фоне военных неудач вермахта привело к ослаблению режима. С сентября 1941 года родственникам разрешалось отправлять заключённым посылки с нижним бельём, с 1942-го – и с другим бельём. Наконец, согласно приказу Гиммлера от 29 октября 1942 года заключённые могли получать посылки с продуктами питания. Но эти приказы затрагивали только немцев, австрийцев, чехов, поляков, французов, бельгийцев и др. европейцах, но евреям, цыганам и советским узникам что-либо получать было запрещено.

С 1943 года во многих концлагерях даже начали выплачивать заработную плату от 10-20 до 30-40 пфеннигов в день (часто деньги заменяли лагерными бонами). На них можно было отовариться в лагерных лавках или посещать лагерный публичный дом (визит стоил 2 марки).

А с июня 1943 года Международный Красный Крест по договорённости с нацистским руководством начал отправлять в концлагеря посылки с едой. Например, один из вариантов посылки включал такие продукты: три упаковки печенья по 100 грамм каждая, две упаковки суповых кубиков по 15 штук, шесть пакетов сухого супа (по два пакета бобового, горохового и чечевичного), три банки гуляша, одна баночка специй (120 грамм), одна упаковка сливового джема (300 грамм), 0,5 кг лапши. Опять же, советских узников, евреев и цыган Красный Крест не обслуживал.

Вот одно из описаний бельгийского заключённого, как в концлагерь сначала к французам пришли продуктовые посылки Красного Креста:
«Все столпились вокруг французов. Рассматривали содержимое посылок: 1 кг фасоли, 1 кг сахара, сардины и сигареты. Сигареты в лагере ценились на вес золота».

(С крушением Германии в конце 1944-го посылки Красного Креста стали основным способом выживания европейских узников).

(На фото – французские и английские узники немецких концлагерей)

+++

Ещё в Блоге Толкователя о немецких концлагерях:

Судья Конрад Морген: гроза СС-коррупционеров из концлагерей

В 1939 году Гиммлер привёл «младолиберала» Конрада Моргена служить в высшую судебную инстанцию Германии – Суд СС. Он сразу заслужил славу «грозы нацистских бонз». Въедливого судью сослали служить на Восточный фронт. Гиммлер вернул его в 1943-м, и Морген прославился тем, что за коррупцию отправил на казнь десятки функционеров концлагерей.

Источник

Продолжение темы..

Гламурный четник- есть и такой тренд

"Сюрреалистическое телевидение" (Nadrealna televizija ) - юмористическое шоу канала Prva.rs, реинкарнация популярной югославской ТВ-передачи 80-х "Top lista nadrealista". Эпизод 9. Рубрика "По ту сторону здравого смысла" (Sa one strane uma). Скетч "Четницкие авиалинии" (Tchetnik Airlines).
Сюжет:
Известная сербская либералка-правозащитница (см. Sonja Biserko, "Žene u crnom")  –  аналог наших латыниных и алексеевых – летит в Брюссель на рейсе "Евро авиалиний" для согласования даты постановки подписи под утверждением даты референдума о вступлении Сербии в ЕС и дальнейшей верификации этого документа. Компаньонке она рассказывает о своей политической борьбе с наследием четников (см. Četnici) – паравоенным промонархическими движением, чьи националистические идеи вновь обрели популярность во время гражданской войны в Югославии в 1990-х годах. Экипаж обращается с ней, как с VIP-персоной, жизнь удалась.
Однако, перенервничав из-за боязни полётов, героиня засыпает и попадает в свой личный кошмар "по ту сторону здравого смысла", обнаруживая себя на борту авиакомпании "Четницкие авиалинии".

Комм. Авторы подчёркивают, что "Шутки строятся вокруг стереотипных представлениях о четниках как грубой малообразованной деревенщине, крайне религиозных и агрессивных шовинистах, любящих низовую народную культуру, выпивку и мясные блюда.' - но, как известно, в каждой шутке есть доля шутки. А стереотипы на пустом месте не складываются.

"У Второй мировой был один главный инициатор – Советский Союз": интервью с историком Дмитрием Хмельницким
9 Мая 2018,

Пропагандисты старались сделать так, чтобы 1 сентября 1939 года, реальное начало мировой войны с участием СССР, вообще не осталось в памяти населения

Дмитрий Хмельницкий – публицист, историк, исследователь сталинизма, архитектор. Еще в 1987 году он эмигрировал из Советского Союза в Германию, где и проживает в настоящее время. Хмельницкий – автор ряда книг и монографий, множества публикаций о советском и постсоветском обществе, об истории архитектуры СССР. Публиковался во французских, немецких, израильских журналах. Среди известных его работ – книги, написанные при участии или на основании материалов Виктора Суворова, знаменитого писателя и экс-разведчика ГРУ, автора нашумевшей книги о событиях 1939-1941 гг. "Ледокол".

О том, как Сталин стал инициатором Второй мировой, чем 1939 год, как начало войны, не нравился властям СССР и почему сталинскую индустриализацию нужно понимать в контексте милитаризации страны, Хмельницкий рассказал в интервью сайту "Сегодня".

Можно ли считать, что западные лидеры фактически "проспали" Вторую мировую войну, не отреагировали вовремя?

- Никто ничего не проспал. Германия и СССР были настолько опасными вместе, что странам Запада, тогда еще без США, просто не удалось их нейтрализовать. Они делали все возможное, попытались договориться с Гитлером на минимуме уступок, надеясь, что войны не будет. Но когда Сталин заключил пакт с Гитлером, было уже поздно. Поодиночке остановить их можно было, заключив союз с кем-то одним из них, а вот остановить их вдвоем оказалось практически невозможно.

У споров о том, когда началась война, в 1939-м или в 1941 году, есть политический подтекст?

Конечно, есть! Советская пропаганда внушала населению, что война началась с нападения Гитлера на Советский Союз, а до этого был мир. Пакт Молотова-Риббентропа не рассматривался как начало мировой войны. Агрессия СССР против Польши, Финляндии и Прибалтики рассматривалась как освобождение этих стран. В СССР старались сделать так, чтобы 1 сентября 1939 года, реальное начало мировой войны с участием СССР (хотя формально Советский Союз начал воевать 17 сентября), вообще не осталось в памяти населения. А 22 июня 1941 г., начало советско-германского конфликта, должно было всеми восприниматься как начало войны. Хотя к тому времени Вторая мировая война с участием СССР в качестве агрессора шла уже полтора года.

В советской и постсоветской историографии часто говорят о том, что Сталин был вынужден подписать пакт Молотова-Риббентропа. Объясняют это по-разному: потому что СССР был мирной страной, чтобы выиграть время, и т.д. Насколько это верно?

- Это вранье. У Второй мировой войны был один главный инициатор – Советский Союз. Подготовка Сталина к победоносной мировой войне началась с так называемой "индустриализации" в 1927 году.  Ее целью было строительство военной промышленности. На выходе через 10 лет должна была возникнуть гигантская механизированная армия, самая большая в мире и способная победить армии всех возможных противников вместе взятых.  Так и вышло. Гитлер намного позже начал проявлять агрессию, и аппетиты его были значительно скромнее. Гитлер надеялся избежать мировой войны, он только шантажировал ею Запад, полагая, что западный мир проглотит его наглые оккупации территорий соседних стран, как это поначалу произошло с чешскими Судетами. А вот Сталин был заинтересован как раз в том, чтобы мира не было вовсе. Ему было важно спровоцировать войну в Европе и выждать удобный момент, чтобы вступить в нее самому.

С территории СССР Сталин не мог инициировать войну в Европе. Для этого ему нужен был союзник. Сталину удалось подговорить Гитлера начать совместный захват Европы. После заключения пакта, дележа Польши и захвата Прибалтики Сталин сразу же начал подготовку к нападению на Германию и западную Европу, в то время как Гитлер думал, что обеспечил себе надежный тыл. Но для Сталина пакт был временной уловкой. Гитлер начал готовить план "Барбаросса" в том момент, когда понял, что Сталин совершенно не намерен соблюдать пакт 1939 года и планирует напасть на Германию тогда, когда ей будет особенно тяжело. Поэтому он попытался разрубить Гордиев узел таким образом.

Сталин просто немножко ошибся в расчетах, определяя срок нападения.  Впрочем, оба ошиблись в расчетах. Если бы Сталину удалось предупредить нападение Гитлера, то трудно себе представить, как бы выглядела Европа через полгода. Сталин вполне мог бы стоять на Ла-Манше. Гитлер тоже точно не знал, когда именно Сталин собирается нападать, хотя Генеральный штаб в мае-июне 1941-го предупреждал правительство, что это может произойти в любой момент.

Даже в украинских учебниках (насколько я помню свои школьные учебники начала 2000-х годов) индустриализация подавалась в контексте экономики и народного хозяйства, ее не рассматривали как признак милитаризации СССР. Почему так?

- С конца 1920-х годов советская пропаганда внушала населению, что индустриализация должна принести ему некие немыслимые блага. На самом деле ничего подобного планами пятилеток не предусматривалось. Наоборот, чтобы построить военные заводы в нужном ему количестве, Сталин уничтожил экономику НЭПа, которая давала возможность людям жить, питаться, одеваться, развлекаться. Все это было уничтожено. Все население превратили в принудительных рабочих в разных формах. И отправили всех принудительно на стройки пятилеток. На выходе должно быть только оружие, но населению внушалось, что если произведено Х млн тонн стали или Y млн киловатт электроэнергии, то людям будет хорошо. В реальности вся эта сталь и электроэнергия шли только на военные цели. Чтобы это понять, нужно внимательно и глубоко этим заниматься. А чтобы эта информация стала очевидной для широких масс, она должна появиться в учебниках. До тех пор, пока наука, пусть даже самая правильная, остается в виде монографий, интересных только специалистам, а население учится по старым лживым учебникам, ничего не произойдет. Наука сама по себе, а люди сами по себе.

В чем причина и секрет стабильности советской вертикали? Почему не случилось никаких волнений, Сталина никто не арестовал?

- Сталин выстроил фантастически прочную систему, работающую только за счет террора. Он уничтожил не просто политических противников внутри партии, это само собой, но провел большой террор 1937-1938 годов. Это была массовая чистка той части населения, которая теоретически могла препятствовать его планам мировой войны.  В стране царил дикий террор –  люди боялись говорить, писать письма, дневники. Это очень здорово сработало. И во время войны царил такой же жуткий террор. Точно не помню, 10 или 15 дивизий было уничтожено военными трибуналами по численности, это где-то 180-200 тысяч человек. Убивали за малейшие провинности: за неточное слово, за сомнение в победе, за отступление в безвыходной ситуации, так как в 1941-м было запрещено отступать. Благодаря террору режим был очень прочен.

Немецкие стратеги всегда с опаской относились к войне на два фронта, это всегда было проблемой для них. Но Гитлер открыл второй фронт. Почему?

- От безвыходности. Война на два фронта противоречила не только всем военным установкам, но и установкам Гитлера в "Майн Кампф". Он там прямо писал, что Германия может воевать либо в союзе с Россией против Англии, либо в союзе с Англией против России. Первый вариант был тогда менее приемлемым. Так как книга "Майн Кампф" писалась в 1924 году, а у России тогда не было технически оснащенной армии, Гитлер считал, что Москва будет бесполезным союзником, которого самого нужно будет снабжать всем необходимым для войны.

Во второй книге Гитлера, написанной в 1929 году и опубликованной только в 1960-м, содержатся такие же мысли. Для Германии не может быть войны на два фронта. К 1939 году ситуация резко изменилась – в СССР появилась мощная современная армия. И пакт Молотова-Риббентропа Гитлер заключил в соответствии со своими планами: союз с одним сильным противником против другого. Но когда Гитлер выяснил, что Сталин собирается нарушить пакт и напасть на Германию, для него возникла патовая ситуация. Он не мог закончить войну с Англией, поскольку не хватало сил. В то же время на восточной границе стояли 140 немецкий дивизий, которые он не мог оттуда убрать из-за явной угрозы нападения со стороны Сталина.  Поэтому Гитлер пошел ва-банк.  Главной целью нападения 1941 года был не захват территории СССР, а разгром армии Сталина и ликвидация военной угрозы с востока.

В чем были различия и сходства между способами ведения войны советской и германской военных машин?

- Я даже не знаю, где можно увидеть сходство. Советская военная машина была армией рабов. Вся военная иерархия была пронизана страхом. На любой ступеньке лестницы человек мог быть уничтожен только потому, что начальнику, если не на одну ступеньку выше, то через ступеньку, пришло в голову, что этого человека надо убить. У Гитлера такого вообще быть не могло. Если генералы оказывались с ним несогласными по каким-то стратегическим или политическим вопросам, они уходили в отставку, где спокойно себе и жили. Несогласие в сталинской системе власти означало только смерть. Это была армия рабов, которая тратила намного больше живой силы, чем нормальная армия, отсюда и дикие потери. Но и эффективность именно поэтому.

Удалось ли Сталину закрепить военные успехи на политическом уровне? Ялта (достигнутые в результате Ялтинской конференции договоренности о послевоенном мировом порядке. – Ред.) о повторении которой, как говорят, мечтает Путин, это успех Сталина?

- Еще бы! Сталин умер на вершине славы, самым могущественным человеком на Земле, управляя значительной частью мира. Другое дело, что его планы были значительно шире, их сорвала американская атомная бомба. Если бы не Хиросима, Красная армия, которой в 1945 году уже никто не мог сопротивляться в Европе, рванула бы дальше. После Хиросимы Сталину стало ясно, что на скорую победу шансов нет. И он начал лихорадочно делать собственную бомбу. Вся послевоенная советская история – это уже подготовка к Третьей мировой войне.

Почему в тот период, когда у США была атомная бомба, а у СССР ее не было, американцы не "прижали" Иосифа Виссарионовича?

-  А как они могли его "прижать"? Никто на Сталина просто так бомбу сбрасывать не собирался. Это было ясно всем. У США, а потом у НАТО, была тактика сдерживания, то есть ответного удара. Поэтому Сталин ничего не боялся. Он боялся, что не сможет накопить силы на первый удар. А прижать Сталина в послевоенной Европе без сброса бомбы на Кремль было очень сложно, слишком сильно он укрепился.   

Если говорить о Гитлере и Сталине, какая из этих двух фигур более зловещая?

- Опасней был, конечно, Сталин. Это как холера и чума. Холера тоже приводит к летальным исходам, но у чумы летальность выше. У Сталина была намного выше летальность. Гитлер не создал такой же герметический и бесчеловечный режим, как это сделал Сталин. В мире Гитлера, который он выстраивал, гораздо меньшее количество людей подлежало уничтожению. Режим Гитлера был менее террористическим по всем показателям: экономическим, культурным, политическим. Просто было меньшее количество убитых и больше гражданских свобод. Кроме того, гитлеровская идеология была нацелена только на одну группу населения – на немцев, причем чистокровных немцев. Поэтому идеология Гитлера никак не могла иметь международного успеха. А вот сталинский коммунизм оказался привлекательным для преступников самых разных стран, поэтому такой гигантский мировой эффект. Конечно, сталинский режим был неизмеримо опасней нацистского.

В чем секрет популярности советского режима середины ХХ столетия, ведь не только преступники, но и интеллектуалы разных европейских стран были порой восхищены Советским Союзом?

- Это какая-то глупость. Во-первых, подкуп. Кремль тогда, как и сегодня, покупал агентов влияния в Европе. Во-вторых, неумение делать выводы из информации, которую получали. Известна закономерность – после того как западный коммунист в 1920-30-40-е годы приезжал в Советский Союз и жил там какое-то время, он переставал быть коммунистом. Возвращаясь, такие люди становились противниками коммунизма, хотя издали он им до этого почему-то казался привлекательным. Почему? Сложно сказать. Ведь даже на первый взгляд видно было, что это террористический режим – людей убивает, свобод никаких нет.

Почему Сталин так популярен в России? В Украине этого нет, в Беларуси, думаю, у него тоже нет высокой популярности. Ведь по русским он тоже прошелся, как и по другим народам?

- Знаете, сейчас, когда я вижу полки книжных магазинов, мне просто дурно становится. Количество сталинистской литературы, прославляющей Сталина и членов его Политбюро, армию, госбезопасность, – просто чудовищное. Это массированная пропаганда. В тот момент, когда в России появится свободное телевидение, все развернется обратно, как это уже произошло в 1989-1990-х годах. Трех месяцев хватило, чтобы вся советская власть и ее 70-летняя идеология оказались в помойном ведре. Путин потом медленно все это восстанавливал.

Надо сказать, что это все некоммерческая литература. В реальности нет такого спроса на сталинистскую макулатуру, который бы оправдывал ее издание. Я это точно могу сказать. Когда-то я редактировал серию научных сборников "Правда Виктора Суворова", это было в 2007-2012 годы, и они раскупались потрясающе, перепечатывались по нескольку раз. Потом издательство решило сделать коммерческую контр-серию – "Неправда Виктора Суворова". Их хватило на два сборника, никто не покупал. То есть все это издается на государственные деньги, как раньше издавали работы Ленина или Брежнева и прочую пропагандистскую муть. Оно никому не надо и быстро лопнет, когда кончится финансирование.

Почему 9 мая не праздновали до середины 1960-х годов?

- Не знаю. Но версию о том, что Сталину это не нравилось или он ощущал какую-то ущербность, я не поддерживаю. Думаю, это просто не вписывалось в его идеологическую картину мира: люди отработали свое, какой тут праздник! Он же и другие события не праздновал – коллективизацию, которая тоже миллионы жизней стоила. Победил, и все. Тратить на это время, энергию и деньги ему было не нужно. Вот следующее поколение вождей – они превратили победу в культ, на этом выстраивали свою пропаганду. У Сталина были другие опорные точки в идеологии.

Сейчас в России тоже процветает культ победы. Организовывают "бессмертные полки". Зачем это делается?

- Это бесстыжая пропаганда. У путинского режима, в отличие от СССР, нет идеологии. Идеологизировать стремление как можно больше наворовать – нельзя. Поэтому единственное, на что может опереться путинская пропаганда, так это на чистый фашистского толка патриотизм. На память о том, что мы когда-то всех победили, мы были самые сильные, самые наглые, нас все боялись. Чисто бандитская психология. Чем больше мы будем помнить о наших победах, тем больше нас будут уважать! Это глупость, рассчитанная на самую тупую часть населения. В "бессмертных полках" участвуют либо наемные люди, либо совсем недалекие, которые не понимают, о чем идет речь. Подобные акции за границей точно проплачены! Точно так же, как в советское время СССР оплачивал движение за мир. Это одно и то же.

Но движение за мир и антивоенные инициативы СССР были гораздо более хитрым шагом!

- Да, но Путин и глупее Брежнева и Хрущева. Они ведь никогда не говорили: мы всех захватим! Нет, они "боролись за мир". А этот заявляет "мы всех победим". И отталкивает таким образом даже тех, кто по простодушию мог бы на это и купиться.

На ваш взгляд, как правильно в школах и в политическом контексте объяснять людям, какие уроки нужно вынести из Второй мировой?

- О том, что демократия — это хорошо, а диктатура – плохо. Путинский режим – это диктатура, которая может привести только к войне. И которая уничтожает гражданские свободы. Да Путин об этом и сам говорит. Вторая мировая закончилась победой демократии и советского режима над нацизмом, а потом западные демократии еще 50 лет пытались уберечь остальной мир от советского режима, спасти тех, кого он захватил. Это удалось сделать в 1990-е годы.
Источник